Когда находишься в чужой стране, следует быть толерантным, нужно максимально уважительно относиться к чужой культуре и обычаям.
Аэропорт Нью-Дели. 3 часа ночи. Плотный туман. Я один. Меня никто не встречает. Хотя должны. Мне обещали.
*________
"Если Вы хотите проникнуться духом Дели, то остановитесь на Мейн Базаре" - это написал автор путеводителя. Ну так знай, гнида, твоё имя в моём чёрном блокноте. Я нашёл твоё фото в интернете. Планета маленькая, когда-нибудь мы обязательно столкнёмся и тогда тебе пи∑дец. Я тебя узнаю в толпе, ты получишь сполна за свой совет.
________*
Администратор хостела Хари, забыв про бронь, сдал мой "европейский" номер, поэтому отвёл меня на ночь в соседний отель для местных. В номер за 3 доллара.
Я спал в одежде, в каморке, сидя по центру которой, можно дотянуться до любой стены. Спал на фанерной доске, покрытой какой-то тряпкой. Вернее заснуть не смог. Очень хотелось домой. К маме.
В 9 утра, протиснувшись во входную щель и сладко мне улыбнувшись, Хари сказал: "Я вижу, ты хорошо спал. Твой чемодан отнесут, поехали позавтракаем".
Ожидая, пока он припаркуется на соседней стороне улицы, я зашёл в забегаловку. Оказалось, что я единственный белый. Все смотрели на меня, я смотрел на них.
Хари заказал на двоих. Сидя на лавке, подумал, что не мыл руки с Ташкента. Но когда я увидел, как подошедший официант достал ложку из заднего кармана, дыхнул на неё, вытер о штанину и положил передо мной на замызганный стол, то решил, глупо думать о руках и лучше надо вспомнить, какие взял антибиотики и где в чемодане лежит рулон салфеток.
Ещё где-то в глубине вертелась мысль в стиле "ну как так можно просрать отпуск-то".
Нам принесли горячие лепешки и гороховую смесь. Я попробовал аккуратно ложкой положить горох в лепёшку. Увидев мои неловкие попытки, Хари оторвал кусок лепёшки, зачерпнул гороха, ловко скатал в шарик и протянул мне на ладони.
Неожиданно в мозгу пронеслось всё: как Хари здоровается по меньшей мере с 20 индусами по пути, как ковыряется в носу, как гладит бездомную собаку… Посмотрев на его улыбающуюся физиономию, понял, что не могу его обидеть и проявить брезгливость. Флегматично утешив себя мыслью, что горох создаст потом неплохое звуковое сопровождение, я приступил к еде.
После завтрака, пока я напряжённо прислушивался к своему организму, Хари отошёл по делам, оставив меня со своим другом.
Друг сказал: "Чарас. Взорвём". Странная манера у индусов - не спрашивать, а утверждать. Да и бомбануть в 10 утра уже по.;.уй. Мы же в Индии.
Через 10 минут я думал, как красиво солнечный свет падает… куда-то падает… просто так падает. Какой плотный поток разношёрстных людей, как быстро едут машины. Какая большая планета, какой маленький я.
Сквозь мысли продрался крик Хари, который стоял на другой стороне дороги у машины и махал рукой.
Прям по центру довольно оживленной улицы я залип на проехавшую мимо оранжевую Ламборджини. На неё так падал свет. Она была прекрасна. Я смотрел ей вслед и не заметил, как с перекрёстка вылетела тележка, запряжённая волом. Возница, рязко дёрнув поводья, попытался затормозить, но не успел, поэтому вол укоризненно замычал и слегка задел меня плечом. Но это он, наверно, подумал, что слегка, я же отлетел на встречную полосу под колёса такси.
Очнулся я в 11 вечера на полу своего номера. За ухом откуда-то оказался плотно заколоченный джойнт. Глотнув воды, я нетвёрдой походкой вышел из номера.
На стойке администратора сидел Хари. Улыбнувшись, он достал зажигалку и сказал: "Поехали поужинаем".
Шли первые сутки моего пребывания в Индии.
